Мария федюнина
Психическая инфляция: обратная сторона развития
Инфляция возникает там, где психика прикасается к источнику смысла, но эго ещё не обладает достаточной структурой, чтобы выдержать этот контакт.
В аналитической психологии под инфляцией понимается состояние, при котором эго расширяется за пределы своих реальных возможностей, присваивая себе энергию и смысл, принадлежащие бессознательному, прежде всего — архетипическому уровню психики.
К. Г. Юнг описывал инфляцию как «раздувание» личности, возникающее, когда эго идентифицируется с содержанием коллективного бессознательного, утрачивая различие между «я» и тем, что значительно больше и древнее его самого. Эго в инфляции не становится сильнее — оно становится шире, но теряет опору и критичность.
К. Г. Юнг описывал инфляцию как «раздувание» личности, возникающее, когда эго идентифицируется с содержанием коллективного бессознательного, утрачивая различие между «я» и тем, что значительно больше и древнее его самого. Эго в инфляции не становится сильнее — оно становится шире, но теряет опору и критичность.
Важно подчеркнуть: сама по себе инфляция не является патологией. Юнг и позднее Эрих Нойманн, Эдвард Эдингер, Мария-Луиза фон Франц рассматривали инфляцию как рискованную, но необходимую фазу развития сознания, особенно в моменты интенсивного контакта с Самостью, Тенью или трансцендентной функцией.
Инфляция возникает там, где психика прикасается к источнику смысла, но эго ещё не обладает достаточной структурой, чтобы выдержать этот контакт.
Внутренне инфляция переживается как подъём, ясность, чувство расширенного понимания, иногда — как переживание избранности или особой миссии. Внешне она проявляется в экспансивности, потере меры, в языке абсолютов, в обесценивании ограничений — собственных и чужих. Эго начинает говорить голосом архетипа, не осознавая, что это не его голос.
Инфляция возникает там, где психика прикасается к источнику смысла, но эго ещё не обладает достаточной структурой, чтобы выдержать этот контакт.
Внутренне инфляция переживается как подъём, ясность, чувство расширенного понимания, иногда — как переживание избранности или особой миссии. Внешне она проявляется в экспансивности, потере меры, в языке абсолютов, в обесценивании ограничений — собственных и чужих. Эго начинает говорить голосом архетипа, не осознавая, что это не его голос.
Различие инфляции и мании
Инфляция и мания часто путаются, потому что феноменологически они могут выглядеть схожими. В обоих случаях мы видим подъём, ускорение, ощущение всемогущества, снижение критичности. Однако их природа принципиально различна.
Мания — это клиническое аффективное состояние, описанное в психиатрии, в том числе в DSM, с чёткими диагностическими критериями: патологически приподнятое или раздражительное настроение, снижение потребности во сне, импульсивность, рискованное поведение, нередко — тяжёлые последствия для социальной и телесной безопасности. Источником мании являются нейробиологические и психофизиологические процессы, даже если они запускаются психологическими событиями.
Инфляция же — прежде всего психодинамическое состояние. Она возникает из контакта эго с архетипическими слоями психики. При инфляции человек может быть вполне сохранен в реальности, способен к рефлексии, к диалогу, к символической работе. Более того, инфляция нередко сопровождает реальные процессы развития — начало анализа, интенсивную работу со снами, духовные кризисы, инициационные этапы.
Для терапевта ключевыми маркерами различия являются телесное состояние, сон, импульсный контроль и степень разрушения реальности. Там, где присутствует грубое нарушение сна, опасные действия, невозможность удерживать договорённости и резкое падение социального функционирования, — необходима оценка маниакального эпизода и, возможно, психиатрическое вмешательство. Там же, где на фоне возбуждения также присутствует символическая насыщенность, смысл, и, важно: сохраняется способность к диалогу и рефлексии, — речь чаще идёт об инфляции.
Юнг подчёркивал: ошибка аналитика — либо романтизировать инфляцию, либо преждевременно патологизировать её.
И то и другое разрушительно.
Инфляция и мания часто путаются, потому что феноменологически они могут выглядеть схожими. В обоих случаях мы видим подъём, ускорение, ощущение всемогущества, снижение критичности. Однако их природа принципиально различна.
Мания — это клиническое аффективное состояние, описанное в психиатрии, в том числе в DSM, с чёткими диагностическими критериями: патологически приподнятое или раздражительное настроение, снижение потребности во сне, импульсивность, рискованное поведение, нередко — тяжёлые последствия для социальной и телесной безопасности. Источником мании являются нейробиологические и психофизиологические процессы, даже если они запускаются психологическими событиями.
Инфляция же — прежде всего психодинамическое состояние. Она возникает из контакта эго с архетипическими слоями психики. При инфляции человек может быть вполне сохранен в реальности, способен к рефлексии, к диалогу, к символической работе. Более того, инфляция нередко сопровождает реальные процессы развития — начало анализа, интенсивную работу со снами, духовные кризисы, инициационные этапы.
Для терапевта ключевыми маркерами различия являются телесное состояние, сон, импульсный контроль и степень разрушения реальности. Там, где присутствует грубое нарушение сна, опасные действия, невозможность удерживать договорённости и резкое падение социального функционирования, — необходима оценка маниакального эпизода и, возможно, психиатрическое вмешательство. Там же, где на фоне возбуждения также присутствует символическая насыщенность, смысл, и, важно: сохраняется способность к диалогу и рефлексии, — речь чаще идёт об инфляции.
Юнг подчёркивал: ошибка аналитика — либо романтизировать инфляцию, либо преждевременно патологизировать её.
И то и другое разрушительно.
Различие инфляции и нарциссизма
Инфляция и нарциссизм пересекаются в зоне грандиозности, но они не тождественны. Нарциссизм, в классическом и постклассическом понимании (Кохут, Кернберг), является структурной организацией self, формирующейся в ранних отношениях. Его центральная тема — регуляция самооценки, потребность в отражении, уязвимость, скрытая за грандиозной или обесцененной позицией.
Инфляция и нарциссизм пересекаются в зоне грандиозности, но они не тождественны. Нарциссизм, в классическом и постклассическом понимании (Кохут, Кернберг), является структурной организацией self, формирующейся в ранних отношениях. Его центральная тема — регуляция самооценки, потребность в отражении, уязвимость, скрытая за грандиозной или обесцененной позицией.
Инфляция же — это состояние, а не структура. Она может возникать у человека без выраженных нарциссических черт, как реакция на архетипический захват.
При инфляции грандиозность не обязательно защищает от пустоты; чаще она является побочным эффектом контакта с источником психической энергии, который эго временно принимает за себя.
Различие хорошо видно в терапии. При нарциссической организации мы имеем дело с хроническими паттернами отношений, переносом, зеркальными потребностями, страхом распада self. Работа здесь требует длительной эмпатической настройки, контейнирования, восстановления способности выдерживать зависимость и ограниченность (Кохут).
При инфляции основной задачей становится дифференциация: отделение эго от архетипа, возвращение меры, восстановление границ между личным и надличным.
Инфляцию можно условно сопоставить с тем, что в нарциссической теории называется нарциссическим расширением, но с важной оговоркой: в инфляции источник расширения находится не в дефиците self, а в избытке архетипической энергии. Аналогично, дефляция может напоминать нарциссический провал, но её смысл — не столько в разрушении self, сколько в утрате ложной идентификации.
В отличие от работы с нарциссическим паттерном, работа с инфляцией должна содержать анализ снов и символизацию феноменов. После подобной интервенции нарциссический пациент может переживать стыд и унижение, вторжение и ярость, а человек, подверженный инфляции, будет чувствовать охлаждение, отрезвление, ясность и приземленность.
При инфляции грандиозность не обязательно защищает от пустоты; чаще она является побочным эффектом контакта с источником психической энергии, который эго временно принимает за себя.
Различие хорошо видно в терапии. При нарциссической организации мы имеем дело с хроническими паттернами отношений, переносом, зеркальными потребностями, страхом распада self. Работа здесь требует длительной эмпатической настройки, контейнирования, восстановления способности выдерживать зависимость и ограниченность (Кохут).
При инфляции основной задачей становится дифференциация: отделение эго от архетипа, возвращение меры, восстановление границ между личным и надличным.
Инфляцию можно условно сопоставить с тем, что в нарциссической теории называется нарциссическим расширением, но с важной оговоркой: в инфляции источник расширения находится не в дефиците self, а в избытке архетипической энергии. Аналогично, дефляция может напоминать нарциссический провал, но её смысл — не столько в разрушении self, сколько в утрате ложной идентификации.
В отличие от работы с нарциссическим паттерном, работа с инфляцией должна содержать анализ снов и символизацию феноменов. После подобной интервенции нарциссический пациент может переживать стыд и унижение, вторжение и ярость, а человек, подверженный инфляции, будет чувствовать охлаждение, отрезвление, ясность и приземленность.
Виды инфляции
Хотя Юнг не создавал формальной типологии инфляций, однако в качестве иллюстрации этого термина я хочу выделить некоторые устойчивые формы, которые аналитики узнают в процессе работы, и пройтись по ним, разместив их по укреплению силы эго.
Наивная инфляция — самая ранняя и почти неизбежная. Она возникает при первом серьёзном контакте с бессознательным: первые инсайты, сильные сны, переживание смысла. Эго ещё не умеет различать источник переживания и принимает архетипическое за личное достижение. Это состояние часто сопровождается ощущением «я наконец понял» и преждевременной завершённости. Источником такой динамики является первая серьёзная встреча с бессознательным, начало аналитической работы, первые инсайты, синхронии, большие сны.
Ключевой особенностью является отсутствие рефлексии о самом факте инфляции — эго верит переживанию и хочет в последствии его повторить.
С одной стороны, это явление закладывает фундамент для долгосрочного глубинного процесса, с другой, появляется риск застревания на ранней стадии идивидуации, склонность к «учительству», духовный инфантилизм.
Ключевой особенностью является отсутствие рефлексии о самом факте инфляции — эго верит переживанию и хочет в последствии его повторить.
С одной стороны, это явление закладывает фундамент для долгосрочного глубинного процесса, с другой, появляется риск застревания на ранней стадии идивидуации, склонность к «учительству», духовный инфантилизм.
Инфляция чистоты возникает там, где человек идентифицируется с образом моральной, духовной или психологической «правильности». Тень вытесняется, тело игнорируется, агрессия и зависть считаются недостойными или даже недоступными.
Мария-Луиза фон Франц неоднократно подчёркивала, что именно эта форма инфляции наиболее опасна, поскольку выглядит этически безупречно. Парадоксально, но чем сильнее инфляция «чистоты», тем более автономной и разрушительной становится Тень.
Подобное явление проявляется в жёстком делении на осознанное/неосознанное, чистое/грязное, правильное/неправильное и прочие выражения дуализма. Звучит моральное превосходство, на фоне отвращения и раздражения
Мария-Луиза фон Франц неоднократно подчёркивала, что именно эта форма инфляции наиболее опасна, поскольку выглядит этически безупречно. Парадоксально, но чем сильнее инфляция «чистоты», тем более автономной и разрушительной становится Тень.
Подобное явление проявляется в жёстком делении на осознанное/неосознанное, чистое/грязное, правильное/неправильное и прочие выражения дуализма. Звучит моральное превосходство, на фоне отвращения и раздражения
Рядом с ней стоит инфляция культуры — современная форма инфляции чистоты. Человек бесконечно посещает театры, конференции, лекции, образовательные треки, накапливает символический капитал культуры и знания, но внутренняя трансформация не происходит. Культура становится заменой индивидуации, а насыщенность впечатлениями — суррогатом изменений.
В этой форме, пожалуй, самое сложное — это легализация её со стороны социума. Коллективное бессознательное содержит декорации, которые соблазняют эго инвестировать в этот путь, оставляя неопределенность, порождающую контакт с Самостью за их пределами.
В этой форме, пожалуй, самое сложное — это легализация её со стороны социума. Коллективное бессознательное содержит декорации, которые соблазняют эго инвестировать в этот путь, оставляя неопределенность, порождающую контакт с Самостью за их пределами.
Инфляция фигуры возникает при идентификации с ролью: терапевта, учителя, проводника, лидера. Юнг прямо предупреждал об опасности слияния с архетипом Мудреца или Целителя. В этом случае инфляция поддерживается социальным зеркалом и разрушается особенно болезненно. Человек может начать использовать свой статус и Персону для оправдания злоупотребления властью и легализовать выход за границы.
Инфляция приходит с архетипическими ролями, например, "материнством". Женская психика буквально переполняется энергией своей роли. И в этом заключен механизм выживания, архетип способствует совершению деятельности, которая может выходить за пределы возможностей и ресурсов. Однако, обратная сторона заключается в том, что человек, захваченный ролью, рискует утратить связь с теми частями личности, что остались за её пределами. С течением времени, когда обстоятельства меняются, например, дети вырастают -- развивается комплекс, например "комплекс пустого гнезда" или другая форма "комплекса неполноценности".
Остаётся открытым вопрос: "кто я, если не мать/отец/бизнесмен/художник и прочее?"
Инфляция приходит с архетипическими ролями, например, "материнством". Женская психика буквально переполняется энергией своей роли. И в этом заключен механизм выживания, архетип способствует совершению деятельности, которая может выходить за пределы возможностей и ресурсов. Однако, обратная сторона заключается в том, что человек, захваченный ролью, рискует утратить связь с теми частями личности, что остались за её пределами. С течением времени, когда обстоятельства меняются, например, дети вырастают -- развивается комплекс, например "комплекс пустого гнезда" или другая форма "комплекса неполноценности".
Остаётся открытым вопрос: "кто я, если не мать/отец/бизнесмен/художник и прочее?"
Немного отдельно стоит инфляция после встречи с Тенью — парадоксальная и тонкая. Человек осознаёт свои разрушительные импульсы, выдерживает их, но затем инфлируется за счёт самой идеи «я это прошёл». Тень становится новым поводом для превосходства. Источником становится осознание своей агрессии и разрушительных импульсов, контакт с виной, стыдом и темными фантазиями при уже развитой устойчивости эго. В таком случае появляется риск фиксации на своём «превосходстве». Но эта позиция отличается от инфляции чистоты реакцией на Тень, человек фиксируется на мыслях о своих темных качествах, может тем самым впадать в иллюзию, что держит их под контролем. Эта фаза характерна и как предвестник появления трансцендентной функции и как первый признак грядущей энантиодромии, в которой Тень получит власть над сознанием.
Инфляция смысла проявляется в перепроизводстве значений. Всё становится знаком, всё требует интерпретации. Эдингер описывал это как чрезмерно близкий контакт с Самостью без достаточной опоры эго. Символ перестаёт оживлять и начинает перегружать. Это явление встречается у уже продвинутых исследователей снов и материала бессознательного. Проблема состоит в том, что человеческая жизнь с её простыми бытовыми вопросами оказывается отделенной от внимания или также наделяется глубокими интерпретациями. Эго забывает о своём истинном месте и полностью посвящает себя «служению» Самости, как оно её понимает. Появляется риск параноидального мышления, на фоне неизбежной тревоги и переутомления.
Здесь же можно выделить отдельно инфляцию духовного Я,
когда эго отождествляется с трансцендентным уровнем психики. Парадокс в том, что чем больше отрицается эго, тем сильнее его скрытая инфляция.
И чем крепче его позиции, тем сложнее признать наличие инфляции.
Здесь же можно выделить отдельно инфляцию духовного Я,
когда эго отождествляется с трансцендентным уровнем психики. Парадокс в том, что чем больше отрицается эго, тем сильнее его скрытая инфляция.
И чем крепче его позиции, тем сложнее признать наличие инфляции.
Позитивный и негативный исход инфляции
Инфляция — это точка развилки. В негативном варианте она ведёт к краху, регрессии, разрушению отношений, утрате реальности и последующей болезненной дефляции. Юнг писал, что инфляция, не выдержанная сознанием, заканчивается либо цинизмом, либо психическим распадом.
В позитивном варианте инфляция становится переходом. Если эго способно выдержать утрату грандиозной идентификации, сохранить связь с телом, временем и отношениями, инфляция приводит к углублению, смирению и реальной трансформации. Архетипическая энергия перестаёт раздувать эго и начинает питать жизнь.
Именно поэтому задача терапии — не устранить инфляцию, а помочь ей завершиться. Не разоблачить, не унизить, не «приземлить», а сопроводить процесс отделения: эго — от архетипа, смысла — от идентичности, переживания — от роли.
Инфляция — это не ошибка пути.
Это его опасный, но необходимый участок. И вопрос не в том, возникнет ли она, а в том, что человек с ней сделает.
Инфляция — это точка развилки. В негативном варианте она ведёт к краху, регрессии, разрушению отношений, утрате реальности и последующей болезненной дефляции. Юнг писал, что инфляция, не выдержанная сознанием, заканчивается либо цинизмом, либо психическим распадом.
В позитивном варианте инфляция становится переходом. Если эго способно выдержать утрату грандиозной идентификации, сохранить связь с телом, временем и отношениями, инфляция приводит к углублению, смирению и реальной трансформации. Архетипическая энергия перестаёт раздувать эго и начинает питать жизнь.
Именно поэтому задача терапии — не устранить инфляцию, а помочь ей завершиться. Не разоблачить, не унизить, не «приземлить», а сопроводить процесс отделения: эго — от архетипа, смысла — от идентичности, переживания — от роли.
Инфляция — это не ошибка пути.
Это его опасный, но необходимый участок. И вопрос не в том, возникнет ли она, а в том, что человек с ней сделает.
Получайте новости об обновлениях на сайте